Статья 125.1. Особенности рассмотрения отдельных категорий жалоб
Комментарий к статье 125.1
Содержание данной статьи проблемно. Внимание законодателя в ней сосредоточено на различных основаниях прекращения уголовного преследования, объединенных, однако, одинаковым указанием на то, что такое прекращение означает отсутствие состава преступления, как будто речь идет о реабилитации невиновных. Между тем нереабилитирующая сущность всех трех оснований, о которых идет речь, очевидна: ни малолетний убийца, ни умственно отсталый насильник, ни "декриминализированный", еще вчера законно осужденный контрабандист понятию "невиновен" не отвечают и реабилитации не подлежат, государство им ничем не обязано.
В комментируемой статье 125.1 УПК предпринята попытка эту путаницу устранить. Попытка не удалась. Нереабилитирующие обстоятельства, названные в части второй статьи 24 и части третьей статьи 27 УПК, так и остались в неестественном взаимодействии, противоречащем законам логики и теории права, а оправдания невиновного по приговору как не было, так и нет, зато возникло надуманное понятие процедуры реабилитации. Научно-практический комментарий против такой путаницы бессилен.
Между тем в истории и в действующем уголовно-процессуальном законодательстве издавна существует еще полностью не сформировавшаяся простая и надежная идея и правило: если обвиняемый возражает против нереабилитирующего прекращения своего уголовного преследования, перед ним открывается дорога к полнокровному судебному разбирательству по уголовному делу в обычном порядке, завершающемуся постановлением судебного приговора. В свете данной идеи и традиции целесообразность самого факта существования комментируемой статьи 125.1 УПК объяснению не поддается.
* * *
Институт судебного контроля за следствием по жалобам его участников возрос в колыбели Устава уголовного судопроизводства Российской империи 1884 г. как элемент общей системы правоотношений судебного следователя с судом, в штат которого он входит. В советский период нашей истории этот институт был свернут, а сейчас переживает возрождение, но уже в иных условиях, когда следователь больше не является судебным деятелем, назначаемым именным указом императора, а ведомства, в которых он служит, назвать юстиционными с полным основанием пока невозможно. Поэтому современный судебный контроль за следствием еще непривычен, и несовершенен и малограмотен. Расплывчатые разнопорядковые формулировки части первой статьи 125 УПК не дают ясного представления о том, какие следственные решения могут быть обжалованы в суд, а какие - ни в коем случае.
Эта формулировка, согласно которой решение, действия или бездействие органа расследования и прокурора могут быть обжалованы, в частности, по признаку, что они "способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства", проблемна как в теоретическом, так и в практическом плане, может быть истолкована следующим образом: любой участник досудебного судопроизводства, считающий, что принятое процессуальное решение или действие, а равно бездействие органа расследования или прокуратуры потенциально способно причинить ущерб его конституционным правам, стеснить их, умалить, ущемить и т.п., вправе параллельно уголовному делу и "в пику" органу уголовного преследования незамедлительно обратиться за судебной защитой этих прав и свобод лишь только потому, что они дарованы Конституцией РФ в рамках общей гражданской правоспособности и правосубъектности конкретного физического лица. Между тем все досудебное производство по уголовному делу буквально соткано именно из таких "вредоносных" решений и действий органов уголовного преследования, сопряженных применением принуждения, без чего уголовный процесс немыслим. Ими на каждом шагу определенному лицу причиняются вынужденные лишения, стеснения, неудобства и ущемления, которые можно квалифицировать как ущерб личным правам и свободам. Но предоставить право обращения за судебной защитой по каждому подобному случаю и затеять затяжной контрпроцесс в судах различных инстанций - очевидная юридическая бессмыслица, способная породить и порождает хаос в мозаике уголовно-процессуальных правоотношений. Известны нелепые тяжбы в районном суде Генеральной прокуратуры РФ и Следственного комитета РФ (см.: Российская газета. 2007. 16 окт.; 7 дек.), обжалование в судебном порядке следственных постановлений о привлечении в качестве обвиняемого и даже обвинительного заключения, решения следователя об отказе в производстве очной ставки и даже убыточных вызовов по повестке и т.д. и т.п.
Исторический опыт становления и развития опережающего судебного контроля за следствием учит тому, что он не предназначен для применения там, где в соответствии с законом и теорией разграничения уголовно-процессуальных функций обвинения, защиты и разрешения уголовного дела правоотношения строятся при строжайшем соблюдении прерогативы (исключительной компетенции органов расследования), а именно:
а) при осуществлении функции уголовного преследования (возбуждение уголовного дела в отношении определенного лица), привлечение его в качестве обвиняемого, изменение и дополнение обвинения и последующие процессуальные акты изобличения (см. законодательное определение понятия уголовного преследования в пункте 55 статьи 5 УПК);
б) при выборе следователем, дознавателем направления доказывания по уголовному делу и при производстве конкретных следственных действий по собиранию доказательств;
в) при разрешении коллизий, возникающих при осуществлении прокурорского надзора и ведомственного процессуального контроля по уголовному делу, когда органы уголовного преследования "судятся" друг с другом.
Судебный контроль по жалобам участников досудебного производства уместен лишь там, тогда и постольку, где, когда и поскольку жалоба приносится на строго определенное, прямо предусмотренное УПК решение, действие или бездействие "противной стороны" в данном досудебном производстве, создавшей препятствие для осуществления другой стороной процессуальных прав, которыми она наделена в целях обеспечения их равенства в состязательном уголовном судопроизводстве, а обжалование преследует специальную цель - судебной властью такое препятствие устранить, а путь к нормальному развитию нормальных регулятивных правоотношений освободить. Наглядной иллюстрацией может служить включенное в действующий УПК правило: "Если обвиняемый и его защитник, приступившие к ознакомлению с материалами уголовного дела, явно затягивают время ознакомления с указанными материалами, то на основании судебного решения... устанавливается определенный срок ознакомления с материалами уголовного дела (часть третья статьи 217 УПК). В таком же ряду по своей сущности находятся жалобы подозреваемых, обвиняемых, их защитников и законных представителей, потерпевших и их представителей на ущемление их процессуальных прав на активное участие в уголовном деле, а равно любые другие жалобы обеих сторон, когда они (жалобы) проистекают из конкретного нарушения конкретной нормы УПК, устанавливающей конкретное правоотношение, при условии что данное правоотношение не относится к предмету исследования в предстоящем судебном заседании при рассмотрении уголовного дела по существу и судебное обжалование данного нарушения прямо предусмотрено нормой УПК, регламентирующей досудебное производство по уголовному делу. При этом крайне важно, чтобы судебное решение по подобным жалобам принималось в кратчайший срок, и было бы окончательным в первой судебной инстанции, иначе контрольное производство, увязая в судах апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, утрачивает свой смысл и назначение.
