§ 6. Особенности защиты владельцев облигаций
и конвертируемых в акции ценных бумаг
1. Защита такой категории кредиторов, как владельцы облигаций, в зарубежных правопорядках, как правило, регулируется особым образом, что связано главным образом с особенностями группового осуществления прав.
Гарантия самого общего характера на случай реорганизации установлена в ст. 100 (для слияний и присоединений) и п. 5 ст. 146 (для разделений и выделений) Директивы ЕС 2017 г., согласно которым владельцы облигаций с учетом правил о коллективном осуществлении прав пользуются той же защитой, что и обычные кредиторы, за исключением случая, когда реорганизация была одобрена собранием владельцев облигаций, если такое собрание предусмотрено национальным законодательством или соглашением владельцев облигаций.
Этой рекомендации в разной мере последовали и изучаемые правопорядки.
Франция. Так, во Франции <1> проект реорганизации необязательно подлежит обсуждению на общем собрании владельцев облигаций компании, к которой происходит присоединение. Тем не менее на практике с облигационерами все равно рекомендуется проводить такие обсуждения <2>.
--------------------------------
<1> Подробнее см.: Navarro J.-L., Cathiard C., Moulin J.-M. Op. cit. P. 103 - 105; Kalaani A. Op. cit. P. 542 - 545; Nguyen T.V.N. Op. cit. P. 236 - 239.
<2> См.: Bertrel J.P., Jeantin M. Op. cit. P. 453.
Во всяком случае владельцы облигаций таких компаний могут через свое общее собрание уполномочить представителя заявить возражение против реорганизации на тех же условиях, что и обычные кредиторы (ст. L. 236-15 Коммерческого кодекса).
В отношении владельцев облигаций компаний, которые прекращаются в ходе реорганизации, у реорганизуемой компании-эмитента существуют две альтернативы: предложить досрочную выплату или представить проект реорганизации на обсуждение общего собрания облигационеров (ст. L. 236-13, L. 236-18 Коммерческого кодекса).
В случае предложения о досрочной выплате компания обязана информировать об этом облигационеров в соответствии с законом (обязательные публикации и в некоторых случаях персональные уведомления). У владельцев облигаций есть три месяца для предъявления требования о выкупе своих ценных бумаг (ст. R. 236-12 Коммерческого кодекса). По истечении этого периода, если оплата не была произведена, облигационеры сохранят свой статус во вновь создаваемой компании или в компании, к которой произошло присоединение (ст. L. 236-13 Коммерческого кодекса).
Если компания не предлагает досрочное погашение облигаций, проект реорганизации подлежит обсуждению на общем собрании облигационеров каждого выпуска (ст. L. 228-65 Коммерческого кодекса), которое может его одобрить или нет. В последнем случае перед компанией-эмитентом встает выбор: остановить реорганизацию или продолжить ее; решение органов управления компании подлежит опубликованию в соответствии с законом и дает право владельцам облигаций на осуществление своего права на возражение (ст. R. 228-79 Коммерческого кодекса).
Таким образом, во французском подходе мы можем наблюдать некоторые архаичные черты, заключающиеся в дифференцировании отношения к облигационерам, в зависимости от того, прекращается ли в ходе реорганизации юридическое лицо - эмитент или нет. Другой яркой чертой этого правопорядка является реализация всех особых прав кредитора через представителя <1>. В остальном облигационеры пользуются тем же объемом прав, что и обычные кредиторы.
--------------------------------
<1> См.: Dondero Br., Cannu P. Op. cit. P. 1092.
Испания отличается более эгалитарным отношением к облигационерам, не устанавливая никакого различия, в зависимости от того, подлежит в ходе реорганизации прекращению юридическое лицо - эмитент или нет.
Общий подход к праву на возражение против реорганизации заключается в том, что облигационеры реализуют свои права наравне с другими кредиторами, за исключением случая, когда проект реорганизации был одобрен решением собрания облигационеров (п. 2 ст. 44 Закона Испании о реорганизации).
Как отмечается в литературе, решения собрания облигационеров могут быть трех типов, которые и определяют его последствия:
1) одобрение проекта реорганизации исключает возможность возражения против реорганизации для всех облигационеров, даже тех, кто голосовал против или не участвовал в голосовании;
2) если общее собрание голосует против решения о реорганизации, может быть реализовано право на возражение против реорганизации (при этом ведется доктринальный спор относительно того, могут ли облигационеры делать это индивидуально или же рассматриваемое право принадлежит исключительно их представителю);
3) общее собрание не собирает необходимый кворум или же принимает решение оставить вопрос о возражении против реорганизации на усмотрение каждого облигационера <1>.
--------------------------------
<1> См.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 391 - 399; Escribano Gamir Cr. Derecho de de los acreedores sociales. P. 612 - 614.
Швейцария, не будучи связанной необходимостью имплементации директив ЕС, не стала предусматривать никаких особых положений, связанных с защитой облигационеров при реорганизациях. В этом случае действуют общие нормы о порядке реализации прав облигационерами, которые, в частности, предусматривают, что такие кредиторы в силу закона являются сообществом (п. 1 ст. 1157 Швейцарского обязательственного закона) и, если не установлено иного, от имени облигационеров действует их представитель (п. 1 ст. 1158 этого же Закона). В свою очередь кредиторы не вправе самостоятельно осуществлять свои права в той мере, в какой на их осуществление уполномочен представитель (п. 3 ст. 1159 Швейцарского обязательственного закона). Аналогичное правило предусмотрено в отношении решений общего собрания облигационеров, которые также лишают кредиторов права самостоятельно осуществлять свои права в той мере, в какой это противоречит решению общего собрания (п. 3 ст. 1164 Швейцарского обязательственного закона).
Все это позволяет квалифицировать швейцарский подход как в общих чертах совпадающий с французским и испанским: возможность одобрить решением облигационеров проект реорганизации исключает право облигационеров потребовать от реорганизуемого должника-эмитента обеспечения своих обязательств.
Таким образом, мы можем заключить, что в иностранных право-порядках особенностью защиты владельцев обыкновенных облигаций при реорганизации является то, что они, как правило, реализуют свои права через представителя, кроме того, их право на возражение против реорганизации зависит от того, был проект реорганизации одобрен решением собрания облигационеров или нет.
Россия. Равно как и в Швейцарии, в отечественном праве нет специальных положений о защите облигационеров в случае реорганизации. Поскольку облигационеры являются кредиторами, формально они могут осуществлять при реорганизации те же права, что и остальные кредиторы. Вместе с тем к ним применимы общие положения законодательства о рынке ценных бумаг о порядке реализации облигационерами своих прав (гл. 6.1 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг"; далее - Закон о рынке ценных бумаг).
И здесь мы находим те же общие черты, что и в рассмотренных выше правопорядках: при наличии представителя владельцев облигаций именно он осуществляет права от имени всех владельцев облигаций, в том числе лишая их возможности индивидуально совершать действия, которые в соответствии с законом отнесены к полномочиям их представителя, если иное не предусмотрено законом, решением о выпуске облигаций или решением общего собрания владельцев облигаций (п. 15 ст. 29.1 Закона о рынке ценных бумаг).
Также очень важно отметить, что к полномочиям общего собрания владельцев облигаций отнесено принятие решений по таким вопросам, как отказ от права требовать досрочного погашения или приобретения облигаций в случае возникновения у владельцев облигаций указанного права и отказ от права на обращение в суд с требованием к эмитенту облигаций (подп. 2 и 5 п. 1 ст. 29.7 Закона о рынке ценных бумаг).
Таким образом, общее собрание облигационеров в России вправе принять решение (1) об одобрении реорганизации и об отказе от реализации особых прав кредиторов, что лишает всех облигационеров возможности обратиться с таким требованием в индивидуальном порядке, либо (2) о том, чтобы представитель владельцев облигаций реализовал право потребовать досрочного исполнения своих обязательств. Кроме того, мы не видим ничего, что препятствовало бы общему собранию владельцев облигаций принять решение оставить вопрос о реализации прав, закрепленных в п. 2 ст. 60 ГК РФ, на личное усмотрение каждого облигационера.
Несколько вопросов, которые могут возникнуть в связи с защитой облигационеров, заключаются в следующем.
Так, если эмитент предлагает вместо досрочного исполнения обеспечение исполнения обязательств, имеют ли право отдельные облигационеры не согласиться и отказаться от него? Представляется, что решение этого вопроса зависит от общего ответа на вопрос о том, кто вправе реализовывать право, вытекающее из п. 2 ст. 60 ГК РФ: если оно предоставлено представителю владельцев облигаций, то он же уполномочен соглашаться с предлагаемым обеспечением или нет.
Другой, гораздо более сложный, вопрос состоит в том, что сама процедура принятия решения облигационерами довольно громоздка и занимает долгое время, а потому плохо совместима с реализацией права на возражение против реорганизации, сроки действия которого очень коротки <1>. В частности, в соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 60 ГК РФ требования о досрочном исполнении или прекращении обязательства и возмещении убытков могут быть предъявлены кредиторами не позднее чем в течение 30 дней после даты опубликования последнего уведомления о реорганизации юридического лица. Даже если собрание облигационеров будет созвано и проведено ранее этой даты, то на реализацию права, предусмотренного п. 2 ст. 60 ГК РФ, все равно остается не так уж много времени.
--------------------------------
<1> См.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 399.
При этом напомним, что облигационеры не вправе будут осуществить это право индивидуально. Исключение предусмотрено п. 16 ст. 29.1 Закона о рынке ценных бумаг, согласно которому владельцы облигаций вправе в индивидуальном порядке обращаться с требованиями в суд по истечении одного месяца с момента возникновения оснований для такого обращения в случае, если в указанный срок представитель владельцев облигаций не обратился в арбитражный суд с соответствующим требованием или в указанный срок общим собранием владельцев облигаций не было принято решение об отказе от права обращаться в суд с таким требованием.
Однако это означает, что сначала облигационеры должны будут выжидать 30 дней, и если к этому времени не истечет срок на реализацию этого права, они смогут самостоятельно обратиться в суд.
Хуже того, легко заметить, что п. 16 ст. 29.1 Закона о рынке ценных бумаг никак не регулирует ситуации, когда собрание еще не созвано, или дата его проведения стоит в опасной близости к дате окончания срока реализации права, предусмотренного п. 2 ст. 60 ГК РФ, или вовсе не было принято никакое определенное решение.
Справиться с этой проблемой можно за счет установления обязанности эмитента уведомлять представителя облигационеров о планируемой реорганизации в те же сроки, что и участников (акционеров), чтобы они имели возможность оперативно созвать собрание, а также предоставления облигационерам возможности самостоятельно обращаться в суд, в случае если такое собрание владельцев облигаций не проведено к моменту принятия решения о реорганизации общим собранием участников (акционеров). При этом их право потребовать досрочного исполнения будет носить условный характер, т.е. оно появится, если в течение сроков, предусмотренных п. 2 ст. 60 ГК РФ, общим собранием облигационеров не будет принято решение об отказе от права требовать досрочного исполнения <1>.
--------------------------------
<1> Аналогичное решение предлагалось применительно к испанскому праву, см.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 399.
Подводя итог, мы можем сказать, что особенностью защиты владельцев обыкновенных облигаций при реорганизации выступает то, что они, как правило, реализуют свои права через представителя, кроме того, их право на возражение против реорганизации зависит от того, был проект реорганизации одобрен решением собрания облигационеров или нет. Вместе с тем необходимо обеспечить им возможность заблаговременного проведения собрания по вопросу одобрения реорганизации, для чего их следует извещать в те же сроки, что и участников (акционеров).
2. Отдельную проблему составляет защита владельцев ценных бумаг, которые могут быть конвертируемы в акции общества (облигации, опционы на приобретение акций), поскольку такие лица совмещают статус обычных кредиторов с положением потенциального акционера.
Франция. По итогам реформы 2004 г. в данном правопорядке было установлено единое регулирование для всех ценных бумаг, дающих доступ к капиталу обществ <1>.
--------------------------------
<1> Исторически владельцы таких ценных бумаг имели довольно серьезные права. Так, с момента появления специального регулирования в 1966 г. они обладали правом вето на проведение слияния, затем в 1969 г. их лишили его, уравняв в правах с иными кредиторами, но сохранилась обязанность предварительной консультации с владельцами этих ценных бумаг относительно проекта реорганизации, уже без обязанности приостановления реорганизации из-за их несогласия, но с правом возражать против реорганизации. И вот, наконец, реформа 2004 г. вовсе отменила даже это формальное согласование и право возражать против реорганизации (см.: Kalaani A. Op. cit. P. 545).
Статья L. 228-101 Коммерческого кодекса Франции предусматривает, что в случае поглощения компании, выпустившей ценные бумаги, другой компанией или ее слияния с одной или несколькими компаниями с целью создания новой компании владельцы ценных бумаг, дающих доступ к капиталу, реализуют свои права в компании, к которой перешел статус эмитента. Количество акций в новой компании, на которые они вправе претендовать, определяется путем корректировки количества акций, которые должны быть выпущены этой новой компанией (ст. L. 228-101 (2) Коммерческого кодекса). В дальнейшем уполномоченный эксперт должен вынести заключение о том, насколько данное количество акций пропорционально и эквивалентно тому количеству акций, на которые владельцы таких ценных бумаг были вправе претендовать в своей изначальной компании <1>.
--------------------------------
<1> См.: Navarro J.-L., Cathiard C., Moulin J.-M. Op. cit. P. 106.
Владельцы таких ценных бумаг не обязаны собираться на общее собрание для обсуждения реорганизации, если договором эмиссии не предусмотрено иное <1>. Равным образом эти лица не могут пользоваться иными специальными средствами защиты, в том числе правом на возражение против реорганизации <2>.
--------------------------------
<1> См.: Navarro J.-L., Cathiard C., Moulin J.-M. Op. cit. P. 105; Kalaani A. Op. cit. P. 546.
<2> См.: Navarro J.-L., Cathiard C., Moulin J.-M. Op. cit. P. 106.
Испания. Регулирование этой страны содержит общую гарантию для всех лиц, наделенных особыми правами в отношении реорганизуемой компании, - обязанность предоставить эквивалентные права в компании, к которой по правопреемству переходят права требования таких лиц; исключение допускается только с согласия обладателя такого права (п. 2 ст. 41 Закона Испании о реорганизации). Под защиту этой гарантии также попадают обладатели ценных бумаг, которые дают доступ к капиталу (опционы и конвертируемые облигации) <1>. При этом в литературе отмечается, что не может рассматриваться в качестве нарушения эквивалентности тот факт, что после реорганизации владельцы таких ценных бумаг смогут получить только акции своего нового эмитента <2>.
--------------------------------
<1> См.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 406; Derechos especiales distintos de las acciones. Su en la . Madrid, 2018. P. 46 - 54, 60 - 63.
<2> См.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 405; Op. cit. P. 131.
В то же время владельцы конвертируемых облигаций пользуются двойной защитой, поскольку они могут защищаться и с помощью тех же средств, что и владельцы обычных облигаций <1> (об этих правах см. выше).
--------------------------------
<1> См.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 403; Op. cit. P. 129.
Помимо этого в доктрине идет дискуссия о необходимости введения права на досрочную конвертацию при реорганизации как меры, которая в наибольшей степени позволит защитить интересы владельцев таких ценных бумаг <1>.
--------------------------------
<1> См.: Esteban Ramos L.M. Op. cit. P. 406 - 407; Op. cit. P. 132.
Швейцария занимает более сдержанную позицию по вопросу защиты прав владельцев обсуждаемых типов конвертируемых ценных бумаг, поскольку дает эмитенту возможность выбора между наделением их владельцев эквивалентными правами в обществе, к которому бумаги перейдут в результате реорганизации, и выкупом этих ценных бумаг по их реальной стоимости на момент совершения реорганизации (п. 6 ст. 7 Закона о реорганизации) <1>.
--------------------------------
<1> Если быть точным, такое решение предусмотрено для так называемых бонов на участие в прибыли (bons de jouissance) - особого вида ценных бумаг, не имеющих прямых аналогов в российском праве. При этом в комментариях отмечается, что такое же решение применимо к опционам на покупку акций и конвертируемым облигациям (см.: Commentaire de la loi sur la fusion... P. 113 (автор комментария - R. Trigo Trindade)).
Таким образом, иностранные правопорядки защищают владельцев конвертируемых ценных бумаг посредством поддержки более или менее строгого принципа эквивалентности прав, предоставляемых владельцам таких ценных бумаг в реорганизованном обществе, позволяя отступать от него только при условии согласия этих владельцев (Франция и Испания) или выплаты реальной стоимости таких бумаг (Швейцария). Дополнительно владельцы конвертируемых облигаций наравне с обычными облигационерами пользуются правом на возражение против реорганизации.
Россия. В законе нигде прямо не закреплены ни принцип обязательной эквивалентности, ни иные средства защиты владельцев рассматриваемых конвертируемых ценных бумаг. Решение этих вопросов полностью отдано на усмотрение эмитента. Так, согласно п. 5 ст. 37 Закона об АО условия и порядок конвертации акций и иных эмиссионных ценных бумаг общества при его реорганизации определяются решениями и договорами в соответствии с законом.
Между тем полагаем, что принцип обязательной эквивалентности характерен и для российского права. Косвенным образом это следует из того, что при реорганизации происходит замена эмитента (п. 6 ст. 27.5-5 Закона о рынке ценных бумаг), а значит, в силу универсального правопреемства новый эмитент остается должен в том же объеме, что и правопредшественник, в том числе в отношении обязанности конвертации.
Что касается возможности принудительного выкупа таких конвертируемых ценных бумаг в ходе реорганизации, как это допускается в Швейцарии, то представляется, что для нее нет никаких оснований. Подобное правило нарушало бы право собственности (в конституционном смысле этого слова) владельцев таких ценных бумаг, поскольку отсутствует надлежащая причина для прекращения прав, закрепленных соответствующей ценной бумагой.
Кроме того, поскольку в Законе не сделано исключения в отношении конвертируемых в акции облигаций, их владельцы могут использовать стандартные средства защиты при реорганизации, как и владельцы обыкновенных облигаций (см. выше).
Таким образом, владельцы конвертируемых ценных бумаг должны быть защищены принципом эквивалентности прав, предоставляемых владельцам таких ценных бумаг в реорганизованном обществе, а также, наравне с обычными облигационерами, правом на возражение против реорганизации.
